Безвыходное положение как гимн полноте жизни в фильме «Вышка»
В прокат вышел фильм Скотта Манна «Вышка» (Fall), большую часть которого две девушки-экстремалки почти что агонизируют на вершине заброшенной 600-метровой телевышки. Михаил Трофименков, сам жертва страха высоты, пережил на просмотре едва ли не большие мучения, чем героини фильма.
Финальный закадровый текст, гимн полноте жизни, которую должен ощутить любой человек, достойный этого звания, вызывает в памяти диалог героя Виктора Пелевина со «зверушкой» сирруф, допытывающейся, зачем тот сожрал какую-то гадость:
— Хотел ощутить биение жизни,— сказал Татарский и всхлипнул.
— Биение жизни? Ну ощути,— сказал сирруф.
Когда Татарский пришел в себя, единственное, чего ему хотелось,— это чтобы только что испытанное переживание, для описания которого у него не было никаких слов, а только темный ужас, больше никогда с ним не повторялось.
— Еще хочешь? — спросил сирруф.
— Нет,— сказал Татарский,— пожалуйста, не надо.
Бекки (Грейс Фултон) и Хантер (Вирджиния Гарднер) никаких веществ не принимали, а, напротив, вели здоровый образ жизни скалолазок, пока муж Бекки, запомнившись парой идиотских шуток, не сорвался в бездну. Бекки год не просыхала и названивала покойнику на мобилу, пока на ее пороге не нарисовалась жизнерадостная идиотка Хантер, ведущая экстремального ютуб-канала. Дескать, хочу вернуть тебя к жизни оригинальным способом: затащить на пресловутую башню, сделать там селфи, а заодно развеять прах твоего мужа. Кто ж откажется от такой заманчивой идеи.
Бекки пищит, хнычет, но лезет. Не беда, что ее трясет с годовалого похмелья, а башня проржавела насквозь: Хантер еще забористо пошутит, раскачав лестницу, по которой они карабкаются, так, что последние заклепки вылетят. Не беда, что за бортом градусов сорок, а стервятники — единственные помимо гопников аборигены — загодя с интересом поглядывают на девушек. Тем более Хантер не приходит в голову, что крохотная верхняя площадка, на которой подруги окажутся заблокированы, не лучшее место, чтоб признаться: а я спала с твоим мужем.
Жанр фильма не смог бы, пожалуй, определить и сам режиссер. С экрана то свиристят интонации молодежной комедии. То проступают контуры циничной черной комедии о девушках с пониженной интеллектуальной ответственностью, любые попытки которых спастись оборачиваются пущими катастрофами. То наступает сущий зомби-хоррор с потрохами наружу и стервятниками, клюющими кровоточащую плоть. Но оказывается все это великолепие гимном полноте жизни. Хотя такой полноты, какую испытали Бекки и Хантер, врагу не пожелаешь.
Так же трудно, как и с жанром фильма, разобраться с эмоциями, которые он вызывает. Этакое липкое очарование. Следить за потугами подруг выжить — да хотя бы и пописать с 600 метров — по-своему увлекательно. Единственное, чего они избежали на поднебесном пятачке, это удар молнии. Грозу на горизонте режиссер анонсировал, но она прошла стороной, хотя один добрый разряд избавил бы героинь от мучений. Но даже липкое очарование проходит, если вспомнить, что в безвыходное положение бедолаги с неизвестной науке целью загнали сами себя, и сочувствовать им нет ровным счетом никаких причин.