Киот не по протоколу

В каких условиях оказалась рублевская «Троица» после возвращения в Троице-Сергиеву лавру

Икона «Святая Троица» кисти Андрея Рублева привезена из московского храма Христа Спасителя в Троице-Сергиеву лавру и установлена в иконостасе тамошнего Троицкого собора. Там, согласно договору с государством, она будет находиться как минимум 49 лет. Это событие — в своем роде эпохальная точка в постсоветских отношениях государства и научного сообщества, церкви и музеев. Комментирует Сергей Ходнев.

Возвращение «Троицы» в лавру прошло по самому жесткому сценарию из возможных. Во-первых, летом 2023-го говорили о том, что рублевская икона будет находиться на консервации и под наблюдением реставраторов в течение года, чтобы можно было в динамике судить о том, что происходит с хрупким памятником и как на нем отразились перемещения последних двух лет. Но в итоге «Троица» пребывала в Центре Грабаря всего пять месяцев с небольшим, после чего (под Рождество этого года) ее вновь выставили в храме Христа Спасителя.

Непосредственно перед перевозкой специалистам не выделили даже нескольких дней на то, чтобы исследовать текущее состояние иконы сколько-нибудь детально.

Во-вторых, были отвергнуты все компромиссы, выдвинутые научно-реставраторским сообществом уже насчет размещения иконы в лавре (см. “Ъ” от 5 октября 2023 года). Одной из возможных площадок для «Троицы» называли бывшую лаврскую ризницу; предлагался в качестве альтернативы соседний с Троицким собором Свято-Духовский храм — церковь, построенная на месте первого, деревянного Троицкого собора, близкая к нему и в смысле архитектурных особенностей, и, что могло бы тут быть существенным, в смысле символики посвящения (тоже отсылающего к празднику Пятидесятницы). И в том и в другом случае для иконы, перемещенной в лавру, можно было бы, по оценке специалистов, с наименьшими сложностями создать гарантированно комфортные условия, обеспечивающие ее сохранность и безопасность.

В результате же рублевский образ все-таки поместили в Троицком соборе, в местном ряду иконостаса справа от царских врат. Это историческое место иконы — но, в отличие от просторов храма Христа Спасителя, Троицкий собор — крохотный храм, причем храм действующий, где начиная с братского молебна ранним утром ежедневно проходят богослужения, где собираются многочисленные паломники, пришедшие поклониться мощам преподобного Сергия Радонежского. Показатели температуры и влажности в этом пространстве неминуемо «гуляют» так, что ни к каким музейным условиям это и близко подойти не может — а еще ведь есть и нормы по части освещенности, и наконец, элементарные вопросы безопасности и охраны.

Речь между тем не только о том, что «Троица» — памятник, находящийся в очень сложном состоянии и нуждающийся в особо осторожном обращении: об этом уже говорили бесчисленное количество раз на все лады, хотя и, как выясняется, понапрасну.

«Троица» остается частью музейного фонда РФ, охраняемым государственным достоянием — так следует и из действующего законодательства о музеях, и из соглашений, определивших теперешнюю судьбу непосредственно рублевской иконы. Формально предполагается даже, что ответственный хранитель ее на месте — не лавра вообще, а конкретно лаврский музей. Соответственно, адекватные условия для хранения драгоценного произведения, соответствующие музейным стандартам,— не просто благое пожелание научного сообщества: так должно быть по закону.

Как передавали «Троицу»

Реальность от этих требований отличалась уже на стадии перевозки иконы из Москвы. Как и в 2022 году, ее транспортировали в фургоне главного отечественного арт-перевозчика, компании Art Courier, снабженном климатическими и амортизирующими устройствами — но не по тому «протоколу», с которым каждый год, например, вывозят из Третьяковской галереи в Донской монастырь икону Донской Богоматери (специальный бокс, дополнительные предосторожности, круглосуточный контроль и т. д.). А перед Святыми вратами обители икону вставили в обычный застекленный киот и в нем силами монастырского духовенства перенесли в Троицкий собор.

Читать также:

Смотреть во все уши

Далее: договор о временной передаче «Троицы» предусматривал (см. “Ъ” от 22 июля 2023 года) в качестве необходимого условия перемещения иконы в лавру создание специальной климатической капсулы для нее — и это подтверждала министр культуры Ольга Любимова. Капсулу, по сведениям “Ъ”, действительно изготовили на спонсорские средства, привлеченные РПЦ и лаврой (как и предписывал договор), причем изготовили в Германии — «Росатом» за этот заказ не взялся. Кто именно разрабатывал техническое задание для этого ультрасложного штучного устройства — остается не совсем понятным; обычно это долгий процесс, который в авральные сроки при должном подходе уложить невозможно.

Как бы то ни было, капсула на текущий момент в Троицком соборе не смонтирована и не введена в строй (кажется, ждут заграничных специалистов), полагающееся оборудование для контроля за состоянием памятника не установлено тоже — а «Троица» тем не менее уже находится в соборе.

Пока что для нее в иконостас вделали витрину, которая никакими специальными технологическими возможностями не обладает.

Это тем более тревожно, что полноценных данных о текущем состоянии рублевской живописи или нет вовсе, или они не разглашаются. Последние надежные и документированные сведения, которые у нас есть,— старое заключение расширенного реставрационного совета Третьяковской галереи, констатирующее 61 «существенное изменение» после временного перемещения иконы в лавру летом 2022 года. В январе этого года генеральный директор Центра им. Грабаря Дмитрий Сергеев, правда, кратко сообщил, что состояние иконы стабильное, что никаких травматических изменений с ней не произошло (хотя и признал, что понадобилось в экстренном порядке укрепить некоторые фрагменты красочного слоя). Хотелось бы верить, безусловно, но когда речь идет о самом знаменитом на свете памятнике древнерусской живописи, такие слова все-таки требуют подтверждения — а никаких документов об освидетельствовании «Троицы» публике и прессе так и не представили.

Согласно договору, сотрудники Третьяковской галереи даже теперь, после перемещения иконы, должны раз в три месяца контролировать ее состояние.

А раз в год обследовать ее тщательно и всесторонне (причем оборудование и помещение для этого должна предоставить лавра). Но надежд на это немного. Во время пребывания иконы в храме Христа Спасителя и в прошлом, и в нынешнем году музейным специалистам попросту не позволяли проводить хотя бы поверхностный осмотр иконы. В какую форму этот отказ был облечен, можно себе представить по прошлогодней записи в Telegram-канале Александра Щипкова, первого заместителя синодального отдела по взаимоотношениям церкви с обществом и СМИ: «Пару недель назад некие «реставраторы» попытались войти в Храм к иконе как ее владельцы. Сим представителям компрадорской элиты твердо указали на дверь. Близко не подпустили. Те пошумели и ретировались».